Американский дизайнер египетского происхождения Карим Рашид (Karim Rashid) — один из наиболее узнаваемых, плодовитых и успешных промышленных дизайнеров своего поколения. Родился он в 1960 году в Каире, взрослел в Англии (оттуда родом его мать) и Канаде.
«Я от природы левша, — поделился Карим Рашид, — но в школе за это наказывали, и мне пришлось переучиваться, зато теперь я могу рисовать двумя руками симметрично. Это, конечно, дало мне определённое преимущество. Я всегда говорю, что об этом стоит задуматься всем. Понимаете, ограничения или какие-то критерии, или проблемы, на самом деле, таят в себе возможности, чтобы ты что-то делал лучше. Если ты понимаешь, в чём суть проблемы, ты можешь её развернуть так, чтобы она засияла своей положительной стороной к тебе, и превратить это в возможность».
Искусство промышленного дизайна Карим Рашид постигал в канадском Carleton University. В 1982 году он получил степень бакалавра и отправился в Неаполь и Милан, чтобы стажироваться у самого Родольфо Бонетто.
Футуристичный интерьер для филиалов Сбербанка
По возвращении в Канаду Рашид семь лет работал на KAN Industrial Designers, постепенно обретая всё большую значимость в своей сфере. В 1993 году он созрел до того момента, когда хочется открыть собственную студию, и сделал это. Тогда Рашид смог, наконец, сосредоточиться на интересующих его новейших технологиях, и началось победоносное шествие дизайнерских находок по всему миру.
Он оформлял рестораны в Токио и Нью-Йорке, отели в Лос-Анджелесе и Лондоне, создавал удивительные вещи для Kartell, Foscarini, Prada, Umbra, Vondom, Sancal, Citibank, Veuve Clicquot, Asus, Samsung, Hugo Boss. Имя Карима Рашида хорошо известно россиянам: дизайнер работал над интерьером концепт-стора Bosco di Ciliegi в 2008 году, а в 2012 создал новую статуэтку премии «Золотой граммофон».
Среди разработок Рашида мы встречаем дизайн мебели, посуды, упаковки, светильников, проекты дизайна интерьеров, всевозможные инсталляции, оформление выставок. Некоторые артефакты уже являются частью постоянной экспозиции Museum of Modern Art (Нью-Йорк), Tokyo Gas, Groningen Museum (Нидерланды) и ещё 17–ти музеев и галерей мира.
Коллекция Gorenje Karim Rashid
Копилка профессиональных наград Карима Рашида впечатляет всех и каждого: на официальном сайте дизайнера список не помещается в один экран. Среди наиболее значимых нужно выделить Red Dot award, Chicago Athenaeum Good Design award, IDSA Industrial Design Excellence award.
Карим Рашид ведёт активную преподавательскую деятельность, судействует на дизайнерских конкурсах и очень активно публикуется. Имеет степень доктора Corcoran College of Art + Design.
Карим Рашид нередко бывал в России, где у него также появлялись проекты.
С 27 сентября по 30 октября 2005 года состоялась выставка работ Карима Рашида в Галерее Гари Татинцяна в Москве.
В 2008 году в Москве в торговом доме «Весна» на Новом Арбате состоялось открытие концепт-стора Bosco 3.14 компании Bosco di Ciliegi, интерьер которого создал Карим Рашид.
В 2012 году он разработал новый дизайн статуэтки «Золотого граммофона».
Карим несколько раз посещал промышленную выставку «Иннопром» в Екатеринбурге.
В 2017 году им была создана коллекция мебели для кухни «Карма» специально для российского производителя «Кухни Мария». Название возникло в результате сложения имен ее «родителей»: Karim + Мария. Коллекция включает 3 кухни — Karma, Volna и Klutch.
В комплексе апартаментов Hill8 на Проспекте Мира в сентябре 2021 года прошла презентация лобби, проект которого разработал Карим Рашид. Это первый интерьерный проект дизайнера в Москве.
В ноябре 2012 года в период проведения выставки «Мебель-2012» в один из дней компания Hettich собрала клиентов и партнеров на верхнем этаже «Афимолл Сити» для совместного полезного, интересного и познавательного времяпровождения. Хэдлайнером мероприятия стал Карим Рашид. Кому-то тогда дизайнер показался немного эпатажным, а его интерьеры слишком яркими, но всех покорили его подчас сумасшедшие идеи и глубокая профессиональная увлечённость дизайном. Я была очень благодарна компании за такую уникальную возможность встретиться с Каримом Рашидом.
Диван KRYSALIS
И вот спустя более 10 лет, выставка ARTDOM пригласила мастера на встречу с дизайнерами. Зал был битком, но многих огорчило неожиданное объявление, что Карим будет online. Конечно, хотелось почувствовать его энергетику и драйв от общения вживую. Но рассуждения и рассказы Карима получились наполненными и интересными.
Чувствовалось, что он хотел приехать, но обстоятельства и нестабильная обстановка в мире не позволили ему этого сделать. Карим — человек мира, и любые ограничения его, конечно, огорчают.
— Итак, после Англии мы уехали в Канаду, я там вырос. И вы знаете, мой самый близкий друг в возрасте 7–8 лет был русский мальчик. А другой друг был из Югославии. Напротив меня на передней парте сидел мальчик из Польши, а за мной сидела девочка из Индии. Канада стала тогда домом для мигрантов из всех уголков мира. И я всегда думал, что весь мир так устроен. Я думал, что весь мир — это один единый мир. И мы все живём, работаем, чувствуем, претерпеваем прогресс и развиваемся как человечество, единым образом, без различий, без расизма, без проявлений национализма или мизогинии, или без того, чтобы пристыдить кого-то за что-то.
INFINITY, дизайн Карим Рашид, представляет собой коллекцию подвесных светильников, разработанную российской компанией «Центрсвет», специализирующейся на высококачественном освещении
Он с детства был человеком творческим, увлечённым и знал, что будет заниматься дизайном.
— Помимо того, как я рос, я хотел продолжать свою учёбу, и где-то с 5–6 лет я уже знал, что буду заниматься дизайном, и больше ни о чем другом не думал. В какой-то момент я хотел быть музыкантом, но таланта к музыке у меня не было. Когда мне было 16–17 лет, я выпустила музыкальный пар, став диджеем. Надеюсь, когда-нибудь смогу заняться музыкой. Пусть я в этом не хорош, но мне очень нравится этим заниматься. Я люблю музыку, и для меня это огромный источник вдохновения.
Итак, я знал, что хочу заниматься дизайном. Я очень уважал людей, например, Раймонда Лоуи, американского дизайнера, Вернера Пантона, который просто разбивал границы материалов, продуктов, ковров, он делал инсталляции и оформлял выставки; Пьер Карден, которого знают как дизайнера мод, но он также создавал потрясающую мебель и других. Этот список можно продолжать бесконечно. Я всех этих людей назвал бы плюралистами, я просто называю их креативными людьми, дизайнерами.
Салон интерьера и декора Bizarre
В этот раз Карим много говорил о том, что значит быть дизайнером, о том, что дизайнер должен быть объективен и смотреть на вещи со стороны, чтобы создать по-настоящему свежий и оригинальный продукт.
— Дизайнер должен иметь свои сильные стороны. Одна из сильных сторон — это умение игнорировать субъективность или субъектность. То есть не смотреть на мир и говорить: «Я не люблю это, просто я не могу это сделать». Нет, ничего подобного. Ты избавляешься от этих мыслей. Хороший дизайнер объективен. Он или она видит мир с внешней стороны. Очень часто я говорю: «Чтобы быть хорошим дизайнером, надо не думать о себе как о человеке, принадлежащем к какой-то культуре, а думать о себе как о человеке, прилетевшем с другой планеты». Если вы прилетаете с другой планеты, вы просто наблюдаете за этой планетой, за человеческим поведением, за антропологией, социологией человека. Когда ты внешний наблюдатель, то так много всего тебя вдохновляет, заставляет задуматься, даёт возможность задизайнить много чего, что ранее для тебя не существовало. И на самом деле, очень часто проблема, связанная с дизайном, в том, что мы не заставляем себя думать именно таким образом. Мы, скорее всего, занимаемся рестайлингом или переосмысливаем какие-то уже знакомые вещи вновь и вновь. И вот это две стороны одного аргумента. На одной стороне то, что, может быть, под этой луной не осталось ничего нового. Давайте возьмем что-нибудь банальное, например, диван Честер. Можно ли такому объекту добавить что-то новое? Диван Честер существовал со времен Древнего Египта. И архитип, который сегодня сохранился, уже обладает обивкой, он стал мягким, но ему в той форме, в которой он у нас сегодня есть, почти 400 лет. И если этот архитип долго жил, нам надо продолжать переосмысливать его дизайн, или он себя исчерпал? А можно ли здесь вообще делать что-то новое или оригинальное? Я задаюсь такими вопросами каждый день. И первое, что я говорю себе: «Карим, почему ты хочешь делать что-то оригинальное? Почему у тебя такая одержимость, такая страсть?».
 |
 |
Я помню первый чертеж, набросок церкви, который сделал мой отец. Готические элементы напоминали мне мечи. А архитектура намекала на завоевание мира. И действительно, во времена расцвета готической архитектуры завоевывание чужих земель было очень популярно. Мы понимаем, что это всё взаимосвязано. Вы знаете, я учился всё это рисовать, делал наброски, но смягчал формы, скруглял формы окон. А отец хотел, чтобы я нарисовал именно то, что вижу, и ничего не допридумывал. Я тогда не смел сказать, что мне не нравится эта форма. Но идея того, что ты не принимаешь то, что уже существует, натолкнула меня на то, чтобы я иначе думал о мире. То есть ты не принимаешь мир, который строится вокруг тебя, и отсюда из тебя выходит дизайнер и творец. Я помню, один мой друг 20 лет назад в Нью-Йорке искал симпатичную напольную лампу в магазине и не находил, а он дизайнер по образованию. Я ему говорю: «А ты сделай дизайн такой лампы». И вы знаете, конечно, в этом прелесть нас как дизайнеров. Мы же тоже потребители, и мы можем сами для себя что-то сделать, создать.
Сказав все это, надо отметить, что мы, как дизайнеры, не должны быть эгоистами. Мы должны думать о других людях. И, конечно, не в зависимом ключе. Когда ты делаешь дизайн чего-то, что будут покупать люди, десятки тысяч людей, ты должен думать о том, как они это будут использовать, как они будут с этим жить. И тот объект, который ты привносишь в этот мир, должен делать жизнь людей лучше. И я задаю себе всегда эти вопросы, когда делаю дизайн чего-либо: «Я делаю это, чтобы потешить своё эго как художника, или дизайн — это социальный акт, нечто, что я делаю для других людей?». Это очень серьезная для меня мысль.
Он много думает и рассуждает о том, насколько возможно и стоит заниматься дизайном ради дизайна, ведь и утилитарные вещи по дизайну могут быть очень интересными.
— Вы знаете, когда я начинал свои первые шаги в профессии после получения степени магистра, я делал дизайн очень многих проектов. У меня было очень много технических проектов — от инструментов до госпитальных коек и многих других инженерных объектов. В прошлом веке у нас уже произошла индустриальная революция, индустриальный дизайн в то время вступил в силу, чтобы решать проблемы человечества. Но потом мы как-то забыли об этом, потому что мы начали делать дизайн очень многих продуктов, которые никаких задач не решали. Я тогда говорил, что мы можем просто наслаждаться дизайном, мы можем делать более анимированные, более оживлённые объекты, мы можем наделять их характером. Я тогда это говорил, да, и эти мысли всё-таки преобладали в мире в конце 90-х–начале 2000-х, но появилось очень много объектов, которые просто не работали. Я сейчас в Южной Корее, и буквально вчера видел очень много кичевых объектов, которые до сих пор пользуются успехом, хотя не решают никаких задач человечества. Банальный предмет на вашей кухне может быть гораздо более выразительным, говорить о чем-то, но он при этом не выполняет какую-то свою работу. Вот в чем реальность. И я тоже сопричастен к этому неправильному течению мысли. Дизайн ради дизайна. Очень многие в то время и здания такие проектировали, квази-абсурдные, и все были в этом течении, в этом стиле. Сейчас мы смотрим назад и говорим, что это был странный период всё-таки, потому что он был довольно поверхностным. Все эти продукты были продуктами поверхностными, и я тоже делал поверхностные продукты.
Интерьер студии Карима Рашида в Нью-Йорке
Карим много уделяет внимания тому, что сегодня технический прогресс позволяет в большинстве процессов изготовления продукта использовать машины. Он посещает множество технических выставок, изучает возможности машин и новые технологии работы с различными материалами.
— Вы знаете, конечно, степень бакалавра я получил в том числе и по некоторым техническим дисциплинам, хотя я из творческой семьи, больше у меня всё-таки было в семье музыки, дизайна и так далее, но мне и инженерия всегда нравилась, потому что она позволяла понять, как всё работает. И сегодня 92% товаров широкого потребление в мире изготавливают машины. И это означает, что мы должны понимать, как работают эти машины. Мы должны понимать, как создается продукт. Потому что чем лучше мы это понимаем, тем больше можно играть с различными критериями создания этих продуктов.
И я стал посещать промышленные выставки. И мне как дизайнеру было интересно поизучать эти машины. И вы знаете, я смотрел на эти машины и думал только об одном: а что я могу сделать с этой машиной? Какие возможности она мне дает! Возможности потрясающие! Но мне, с другой стороны, было грустно, потому что я смотрю на продукты, которые создают эти машины и думаю, как хотелось бы, конечно, таких клиентов, которые позволяют мне экспериментировать с этими машинами и делать так, чтобы они выдавали мне что-то инновационное и экспериментальное. То есть, с одной стороны, была жажда понимать процессы, как все это делается, понимать, как производят текстиль, обивку, понимать то, что происходит в мире, как сделать так, чтобы людям было комфортно. Очень многие дизайнеры не сильно углубляются в это во всё, как раньше. Но вы знаете, когда Чарльз Имз разработал свои знаменитые стулья, всё это касалось технологий и инноваций. И, как правило, так называемые объекты-иконы создавались с использованием технологий. Представители Баухауса в середине столетия пользовались новыми технологиями. Однажды они пошли на велосипедную фабрику и смотрели, как там происходит процесс изгибания форм из фанеры. И представляете, они перенесли эту технологию на производство стульев. И сегодня мы смотрим на этот стул: технологии больше 100 лет, а многие потребители думают, что он современный. И я нахожу это очень забавным, ведь это просто технология изгибания фанеры. Я 20–30 лет назад видел, как люди древесину гнут вручную, а сегодня мы видим, что все больше и больше это делают машины. Все объекты и такие конструктивные элементы, как фанера, т. е. те объекты, которые в свое время стали прорывными в истории дизайна, давайте не забывать, что создавались они с помощью новых технологий.
Карим Рашид создал новую модель кухни для бренда KARAN
Новые технологии для Карима сегодня особенно важны для создания современных продуктов, которые будут оригинальны, красивы, привлекательны и комфортны для человека.
— Что касается формы, я уже дружу с формой, и я думаю, что большинство дизайнеров должны дружить с формой, но давайте подумаем о концепции, о идее, о технологиях, о понимании наших наблюдательных инстинктов, как мы наблюдаем за социальным поведением, и что мы оттуда берем. Если все это объединить, то у нас получится что-то прекрасное. А еще давайте задаваться вопросом, что такое «красиво». А «красиво» — это когда кто-то смотрит на объект, и этот объект резонирует в душе, потому что подсознательно человек сразу понимает, что это комфортно. И сразу понимаешь, как это работает, как поражает красота технологий, которые дают результат. Вы знаете, когда изогнутый стол Чарльза Имз приобрел трехмерную форму, люди, впервые увидев такой стул, подумали, что такой изогнутый деревянный стул — это продолжение форм человеческого тела. Это срезонировало в душе человека. Человек понял на инстинктивном уровне красоту и комфорт. Хотя, если подумать, фанера — это не то, на чём комфортно сидеть, но если её изогнуть, изделие становится манким и привлекательным. Энергия, которая исходит из этих вещей, говорит сама за себя. И в этом плане, конечно, за предметом должна стоять хорошая концепция, умная мысль или мысль о более умном функционировании, какое-то зерно, которое говорит нам о новой материальности. Вы знаете, это те крупицы, которые играют важнейшую роль в том, чтобы произвести что-то важное, оригинальное, что найдет свое место в этом мире, и что внесет свой вклад во то, что мы сделаем в этом мире лучше. Хочу сказать, что для того, чтобы мы двигались дальше и давали что-то важное миру, мы должны учитывать все эти критерии, и мы не можем опираться только на эстетику. Мы довольно долго это делали.
Карим говорит об использовании нюансов при создании объектов. Например, ванна и стул уже придуманы, но добавление нюансов, особенно не на визуальном уровне, а на функциональном, поможет создать новый продукт.
— Мы можем бесконечно смотреть на прекрасные картинки, моделировать их с искусственным интеллектом. Но всё, что важно, это реальный физический мир. И ничего в этом физическом, реальном мире не является виртуальным, осуществленным искусственным интеллектом или программой. Из года в год каждый объект у меня был экспериментом, я раздвигал границы. И с каждым проектом я задаю себе непростые вопросы, чтобы из раза в раз сохранять нюансы оригинальной сущности. Что я имею в виду под нюансами? Если нельзя сделать полностью оригинальный объект, то можно добавить сюда оригинальные нюансы. Может быть, что-то в текстиле, может быть, в тканевой технологии в текстиле, может быть, это механизм, который позволяет двигаться какой-то части объекта. Может быть, это какой-то интересный механизм, который позволяет делать, например, вакуумные изгибания стула, когда стул или кресло, на которое вы садитесь, выдувается. И, конечно, когда твой стул расширяется и живет своей жизнью в твоей гостиной, это прекрасно и поэтично. Сделайте стул, который выходит в свет, он раскрывается. Можно сделать диван, на котором можно сидеть в 20 разных позах. Я для польского заказчика делал очень интересный подобный диван, где мы пытались представить, как можно сидеть на диване иначе. Я, например, когда был ребенком, всегда об этом думал. Я попытался представить, что ребенок сидит на очень низкой части дивана, которая не сильно отличается по высоте от ковра, она же вынимается выше, выше, выше, и на верхней ступени сидят родители, а ребенок на более нижней ступени сидит и смотрит телевизор.
Или, когда вы в ванной, вы уязвимы. Люди часто поскальзываются, падают в ванной, у них случаются сердечные приступы в душе. Так часто бывает, 10% всех сердечных приступов происходит, когда человек в душе. Вы можете травмироваться. Что сделать? Можно сделать мягкую ванну. Я сделала такие ванны. Одна была с испанской компанией, а вторая — с итальянской. И эти идеи я сегодня пытаюсь продвигать по всему миру. Я пытаюсь просвещать своих заказчиков и делать так, чтобы те вещи, которые на первый взгляд кажутся провокационными, принимались обществом и добавляли что-то хорошее в физический ландшафт нашего бытия. И в физическом мире, в аналоговом мире очень сложно этого добиться. И всегда надо быть чуть более интересным, чуть более радикальным. И функция должна быть чуть лучше, чем в прошлом, чтобы объекты принимались. И вы знаете, эти продукты и объекты действительно формируют нашу жизнь и наше поведение. И вы, дизайнеры и архитекторы, сидящие в зале, можете делать две вещи. Вы можете наблюдать за тем, как мы живем. Понаблюдайте за поведением людей, что они делают. Может быть, я вот это маленькое поведение могу изменить? Это потрясающая для нас возможность формировать и программировать поведение человечества.
Презентация Карима Smart-ologic Corian Living
Карим живёт дизайном, это его страсть, страсть «формировать мир».
— Я ранее немножко затронул тему оригинальности и говорил о том, как мы делаем что-то оригинальное. Во-первых, надо захотеть это сделать, надо иметь любовь и страсть к тому, что ты делаешь. Страсть — это всё. Я никогда не думал о том, чтобы зарабатывать деньги или жить богато, или лежать на пляже. Я всегда был очень страстным человеком и со страстью относился к одному — формировать мир. Второе – вы должны быть достаточно амбициозны, и вы должны верить в себя. Номер три, конечно, это талант. Он либо есть, либо его нет. Четвертое — вы должны говорить с клиентами каждого проекта, который вы делаете, и вы должны рационализировать их идеи. Идеи должны быть разумными, релевантными в том отрезке времени, в котором мы живем. И если посмотреть на художественный дизайн сегодня, на ремесленный дизайн, тут надо быть критичными, экспрессивными в плане дизайна базовых объектов. С другой стороны, у дизайнеров очень серьезная ответственность. Если вы делаете проект, например шасси самолета, вы должны обязательно делать так, чтобы это было удобно, функционально и надёжно. Поэтому дизайн имеет этот широкий диапазон выражения — от самых эгоистичных потребностей дизайнера до самых неэгоистичных проявлений. Иногда можно относиться к ковру как к холсту и написать на нем все, что угодно. И здесь другая крайность нашей профессии, где нам действительно нужно думать о людях и о том, как они видят предметы, как они взаимодействуют с пространством, как они путешествуют по городам, как мы будем маневрировать во всём в этом и заставлять мир развиваться.
Карим выступает за свежие технологии и инновации, но предупреждает, что подчас слишком инновационные продукты могут быть не поняты и не приняты.
— Сегодня оборудование позволяет делать многое. Но иногда, когда вы слишком инновационно мыслите, мир тоже это не примет. Иногда инновация должна отлежаться и дождаться своего времени. 10 лет назад, я был в Корее, где и сегодня нахожусь. Я встречался с одной технологической компанией, они показывали мне сворачивающийся рулоном экран, и он ещё и светился. Это потрясающая вещь была. Но прошло 10 лет, и до сих пор его нет на рынке, настолько инновационный был этот продукт. Но сегодня, в цифровой век, энергия, которая течет по всему миру, заставляет нас раздвигать границы материала и пространства. Я хочу, чтобы мир сегодня говорил нам о современности. Я хочу, чтобы был мир образца 2024 года.
Карим говорит о том, что среди работ дизайнеров много стилизаций чьих-то прошлых работ, что могут сделать многие. Но это не настоящая оригинальная вещь.
— А идея постоянного оглядывания назад, как это делается в мире моды, и постоянного копирования прошлого, она меня шокирует. Да, я шокирован тем, что каждая вторая компания, производящая светильники, в итоге производит банальные баухаусовские лампы из чёрной стали. Мы должны быть аккуратными и не попадать в ловушку трендов в мире моды. Сегодня в тренде мягкая мебель с обивкой «букле», и все делают такие диваны и кресла. Мы делаем дизайн? Нет, это не дизайн — это стилизация. И все люди с маломальским вкусом могут делать стилизацию. Они могут почитать пару книжек, пару раз погуглить, сопоставить это все и благодаря хорошему вкусу стилизовать что угодно. Но всегда радикальный элемент должен быть. Сегодня я смотрю на моду и понимаю, что она очень похожа на меня, когда мне было 18 лет. Это множество трендов, обувь на платформе. Мы можем, конечно, входить в эту сферу, но тут надо быть аккуратными. Понимаете, отель, в котором я сижу, это бюджетный отель, и таких отелей очень много во всей Европе, и в Москве, и в Санкт-Петербурге таких немало, и везде, где я был, и в Новосибирске, и во многих других городах России. И там можно проектировать замечательные бутик-отели, которые будут имитировать дизайн времени. Любой может сделать что-то экстравагантное. Но люди не видят, что ты иногда можешь работать и с недорогими проектами, с двухзвездочными отелями, которых много. Используйте там белую плакатную бумагу, используйте цвет. Цвет — это же недорого. И, вы знаете, мне это очень нравится. Вы можете сидеть и думать: «Боже, боже, у меня всего 5000 евро бюджет для этого, этого, этого, для ванны, для спальни, надо еще купить телевизор. Как я это все буду делать?». Так сделайте из этого возможности! Найдите не такие дорогие материалы, которые высокоэффективны, поищите для общественных пространств устойчивые и не так легко истираемые материалы, поработайте с красками, поработайте с поверхностями. Никогда не сдавайтесь, никогда не останавливайтесь! Я 25 лет назад, когда впервые приехал в Москву, видел вот этот тяжелый кич в России, который был на пике популярности. У людей появились деньги, они заполняли свои квартиры хрустальными люстрами, золотом, лепниной и так далее. Многое с тех пор изменилось, и люди стали воспринимать красоту, формы. Появились замечательные российские дизайнеры и архитекторы. Россия дала миру конструктивизм, и нет конца и края моему восхищению этим.
Я хочу сказать, конечно, что нам надо продолжать думать, создавать и шокировать людей. Дизайн — это провокация. Это инструмент и средство для того, чтобы провоцировать и делать так, чтобы жизнь людей казалась другой, чтобы они испытывали что-то другое, чтобы мы заставляли их по-другому смотреть, по-другому жить в этом мире, по-другому функционировать в этом мире.
И я хочу теперь вернуться назад и к тому, что я говорил в самом-самом начале про оригинальность. Я в то время был ребёнком давным-давно и пытался делать оригинальные вещи. Почему я пытаюсь делать что-то оригинальное? Если вы делаете что-то оригинальное, то вы один из восьми миллиардов людей. Это же потрясающая правда. Оригинальность — это такой нюанс. Она может выражаться в нюансе, потому что, честно говоря, вы не можете ничего сделать на 100% оригинальное, особенно если это диван, стул или кресло. Но вы можете сделать какой-то интересный элемент, интересный нюанс. Например, стул, у которого спинка изогнута как ребро зубной пасты, или, например, два цвета переплетаются интересным графическим образом. Самая сложная часть этого мыслительного процесса в том, чтобы заставить клиента поверить в это. И я скажу так: у вас может быть сотня идей, сотня рендеров, но вы должны быть чувствительны по отношению к людям, с которыми вы работаете, чувствительны к бренду, с уважением относиться к бренду как к ценности, к его идентичности, уважать и понимать мнение директора, инженера, дизайнера. Вы должны работать с ними со всеми, чтобы продукт ваш вышел красивым. Я бы сказал, что дизайнер в этом плане напоминает режиссера фильма, или дирижёра оркестра, который может заставить музыкальные инструменты зазвучать по-разному. Вот у нас заиграли струны — это маркетинг, а вот у нас зазвучали духовые — инженеры, а вот у нас менеджмент, и вы можете сделать это все созвучным в единой симфонии. Так же, как и красота. Красота, она не может быть на поверхности. Она не на коже, она под ней. Когда я вижу красивого человека, это не красивое что-то одно, а красивое все вместе. Вы можете смотреть на картины Пикассо. Ни одна из этих картин не была бы такой красивой, если бы не было за ней идей, мессенджеров, содержания. Например, знаменитая картина «Герника», за ней стоит прекрасный посыл в миру. Понимаете, на банально двухмерном полотне художник отразил трехмерный мир. Когда я вижу краску, цвет и текстуру, всегда надо понимать, какая концепция за этим стоит. Так что мысль в основе должна быть сильной, и это самое важное для нас, для дизайнеров.
Temptation Resort — это пляжный комплекс с отелем. Проект его обновления стоимостью в несколько миллионов долларов доверили именно Кариму Рашиду, который изменил горизонты Cancun Resort.
Карим рассуждает о том, что вещи всё сильнее перемещаются по миру, продаются во многих странах, но условия доставки часто меняют рецептуру продуктов питания и первоначальный дизайн изделий.
— Роботы, строительные технологии, 3D-дизайн, искусственный интеллект — всё это позволяет нам создавать потрясающие вещи. Мы можем заставить это всё заработать, зазвучать так, чтобы это действительно заработало. Я в своей жизни сделал дизайн стула, который до сих пор успешен и уже 25 лет хорошо продается. И я помню, что мой клиент говорил мне, что мы должны сверху стула убрать по высоте 4 см. Я спросил, почему. Он сказал,что так он поместится в стандартную коробку в службе доставки. Если нет, то доставка будет гораздо дороже. Кто об этом говорит во время дизайна? Разве это критерии дизайна? Вы знаете, иногда мы делаем эти большие диваны, и я тоже грешен этим. Может быть, они у нас будут не такими крупными, чтобы их легко было перемещать по всему миру. И еще такой момент, который я наблюдал последние несколько лет, он меня очень расстраивает. 15 лет назад, меня очень расстроило то, что в Париже в моем гостиничном номере была шведская вода. Потом я был в Германии, а вода была из Италии. И я подумал, что каждая из этих стран имеет свою воду. Почему я везде пью воду из другой страны? Были времена, когда ты ездил по разным странам, и каждая страна была такой уникальной, такой отличающейся, потому что она происходила из своего локального рынка. И весь мир был в какой-то период именно таким. Потом стали делать доставку по всему миру. Люди стали думать: если что-то из другой страны, то это лучше. Я делал исследования. Вы понимаете, это все очень фальшивое восприятие. Давайте возьмем, к примеру, шоколад. Да, каждая страна готовит маломальски хороший шоколад. Но ты покупаешь импортный шоколад, который, чтобы продержался и доехал до тебя, содержит консерванты и так далее.
Карим Рашид ближе к концу встречи даёт как бы напутствие и советы нашим дизайнерам, особенно тем, кто талантлив и кто хочет создавать настоящие оригинальные продукты дизайна
— Возвращаясь к мысли об оригинальности. Вы понимаете, вы не один из 8 миллиардов человек населения на Земле. Нет, вы один из множества миллиардов людей, которые жили и будут жить на Земле. Поэтому давайте выдайте что-то оригинальное. Да, в реальности это сложно. Вы должны много читать, много наблюдать, воспринимать много информации и все время заставлять себя работать. Не ленитесь. Как только я расслабляюсь, я думаю, что я делаю? Поэтому возвращайтесь все время к идее, фокусируйтесь на концепции, и вы в конце концов сделаете что-то оригинальное. Много-много лет я говорю о том, что форма должна быть информирована. Это форма, в основе которой лежат определенные ценности, определенные критерии. Смотрите, вы каждый день чем-то занимаетесь. Например, сегодня я буду заниматься живописью, и, может быть, у меня получится картина про смерть. Опять же, это будет немного эгоистично, но вы, как дизайнеры, сами задаете себе критерии. Задайте себе свои собственные критерии, а заказчик вам даст свои.
Zero Space Time Karim Rashid
В самом конце встречи Карим ответил на вопросы. И это было очень интересно, так как спонтанные ответы всегда значимы для понимания человека.
Что бы вы создали, прилетев на другую планету?
— Город. Это был бы город. Потому что все города, которые я вижу на нашей планете, они немного хаотичные. Они строились, развивались с течением времени. Но проблема в том, что они очень неаккуратно движутся. Второе — это движение автомобильное. Век машин закончился. Через 20 лет будет реставрация машин на дорогах, я так считаю. И еще большие части городов, они грязные. С экологией непорядок. Поэтому идея создать город с нуля была бы для меня потрясающей задачей.
Допускаете ли вы коллаборацию с другим предметным дизайнером, ну, например, из России?
— Конечно, я могу. Конечно. Понимаете, в конечном итоге мои четыре тысячи проектов я делал не в одиночку, я делал это в команде. Я бы никогда не справился с этим объемом в одиночку. И со мной, с моим офисом сотрудничали корейцы, японцы, русские, бразильцы, французы, итальянцы. Очень многие работали со мной из всех уголков мира. У меня никогда не было больше 20 сотрудников в моем офисе, но были времена, когда в офисе работало всего два американца, а все остальные сотрудники были из разных стран. Я всегда верю в людей. В целом, я бы сказал, что я грешу тем, что часто стараюсь контролировать все. Иногда у меня есть вот это стремление всё самому задизайнить и всё проконтролировать. Может быть, если бы не было этой черты характера, я бы лучше и больше работал. И что касается российских дизайнеров, если кто-то из вас захочет поделиться своим талантом и сотрудничать со мной, я бы принял это. Вы меня услышали, коллеги?
Мне очень интересно, где у Карима находится дом, в котором он постоянно живет? Где он себя чувствует как дома?
— Я буду с вами очень честен. Я нигде не чувствую себя как дома. И даже несмотря на то, что у меня квартира в Нью-Йорке, я проживаю жизнь в самых разных странах мира. Я решил, что жизнь моя такова. И она так организована последние 20 лет. Я просто перемещаюсь из одного места в другое, как кочевник, как в своем детстве. Я могу сказать, когда я задерживаюсь в одном месте больше, чем на неделю, мне становится скучно.
Какому стороннему дизайнеру Карим мог бы доверить дизайн своего идеального дома? Кто бы это был?
— В США, в горах, в лесах, я сам себе сделал дизайн дома. И вы знаете, после того как я завершил этот проект, я понял, что лучше было это дело доверить другому, потому что слишком много решений мне пришлось принимать. Кому бы я доверил дизайн своего дома? Это сложный вопрос, потому что очень много великих дизайнеров и архитекторов сегодня в мире. Но сложность тут в том, что я не такой супербогатый человек. Это означает, что бюджет у меня был ограничен. А когда я думаю с точки зрения бюджета, я уже понимаю, что ни один архитектор не возьмется за мой проект, даже мой родной брат, который тоже архитектор. И я не знаю ни одного архитектора, который бы сделал интересный проект за разумные деньги, поэтому это был мой проект.
Стиль лаунж в Deutsche Bank
Были ли у Вас какие-то самые большие ошибки в Вашей жизни, о которых вы жалеете до сих пор?
— Смотрите, самые большие ошибки в моей жизни касаются личной жизни и не имеют ничего общего с моей работой, я о них очень сожалею, это большие ошибки. Но что касается дизайна, мне сложно вспомнить такие ошибки, скажу вам честно. По большей части, все у меня было довольно плавно в моей профессиональной жизни. Никогда у меня не было действительно тяжелых, неразрешимых трудностей. Может быть причина в том, что я такого типа человек, который не любит конфликты. И мне надо, важно, чтобы я ладил с людьми, чтобы все шло гладко. Если у тебя хорошая карма, то ты притягиваешь хороших людей. Вот так я живу и работаю последние 30 лет.
Давайте на минутку представим, что у вас есть брат, который живёт в Минске. У него есть квартира с хорошим ремонтом, с хорошим дизайном. Например, дизайн у него такой, как сейчас в принципе модно. Это белый, серый, бежевый, иногда чёрный, бетон, мрамор. И вот вы собираетесь к нему приехать. Брат думает: «Боже мой, ко мне приедет самый потрясающий дизайнер, который любит цвет, формы гибкие, что-то такое необычное, футуристичное. Что же мне изменить в своем интерьере? Например, пять каких-нибудь вещей, чтобы приехал Карим и сказал «вау, это супер, здорово, как классно в том месте, где ты живешь!». Подскажите, пожалуйста, что может вас привлечь?
— Когда я думаю о квартире или о доме, если сама архитектура минималистична, как вы говорили, в белых тонах, в серых бетонах, мне это нравится, потому что это как пустой холст. И вместо того, чтобы вмешиваться в такую архитектуру, я бы, конечно, подумал о том, какие интересные, с выразительным цветом диваны, которые могут конфигурироваться, можно добавить в интерьер. Потому что это может оживить жизнь. Можно постелить красивый ковер. Он будет красив, обтекаемой в формы, с интересным паттерном. Я бы начал вот с этого. Яркий диван и ковер. А дальше, может быть, я стал бы пристраивать рядом с диваном отдельный столик и так далее. Но я бы всегда опирался на очень функциональные вещи. Я бы подумал в первую очередь о ярком диване, о красивом ковре, о вашей жизни, о вашем стиле жизни. А четвёртое, что я бы добавил, это были бы не объекты, а технологии. Например, LG сегодня делает телеэкранные рулоны: рулон экрана свернут в коробочке, вы нажимаете на кнопку, коробочка открывается, оттуда рулон расправляется, и выходит телевизор. Вы знаете, я очень не люблю, когда эти черные экраны находятся в интерьере постоянно. И если мы не смотрим телевизор постоянно, почему он у нас торчит все время в интерьере? Он очень меня раздражает. Если его можно прятать и снова доставать, это прекрасно. Ну и еще один момент. Если у вас самая недорогая квартира, и у вас простенький интерьер, самое важное в этом интерьере — свет. Можно поработать со светом.
Светлана Ширяева