Американский дизайнер Гарри Бертойя (Harry Bertoia, 10.03. 1915–1978) — автор одного из самых знаменитых творений дизайна ХХ века — Diamond Chair (1952). Сегодня к его немногочисленным работам, созданным в середине XX века для знаменитого бренда Knoll, принято обращаться как к эталонным произведениями mid-century modern design.
Арието Бертойя родился в 1915 году на севере Италии, в городке Сан-Лоренцо. Его художественный дар проявился еще в детстве: по заказу местных невест он рисовал кружевные узоры для украшения свадебного белья. В 15 лет отец увозит его в Америку, где к тому времени уже обосновался его старший брат. Там он переиначил свое имя на американский манер — Гарри. Учился на ювелира в Техническом колледже Детройта, потом изучал живопись и рисунок в детройтской школе искусств, постоянно отсылая свои работы на всевозможные конкурсы. В 1937 году он получил стипендию от Кренбрукской Академии искусства (Cranbrook Academy of Art) и вновь стал студентом.
В конце 1930-х годов в Кренбруке складывалась особая творческая среда, которой академия славится до сих пор: это был не только и не столько вуз в традиционном понимании, сколько своеобразная творческая лаборатория и инкубатор талантов. Обучение проходило в форме мастер-классов, которые вели известные художники, скульпторы и керамисты. Приглашенным мастером по архитектуре был Вальтер Гропиус.
Гарри Бертойя был настолько талантливым студентом, что после учебы директор — архитектор Элиель Сааринен (отец Ээро Сааринена) — предложил ему вести в академии класс по ювелирному искусству. В Кренбруке Бертойя познакомился и подружился со многими важными для всей его дальнейшей судьбы людьми: с будущими знаменитыми архитекторами Ээро Саариненом и Эдмундом Бэконом, дизайнерами Рей и Чарльзом Имз, с основателями бренда Knoll Хансом и Флоренс Кнолл и, наконец, со своей будущей женой — Бригиттой Валентайнер, дочерью Вильгельма Валентайнера, директора Детройтского института искусств и главного тогда в США специалиста по творчеству Рембрандта.
|
 |
Мечта Бертойи — крупноформатные работы, но из-за войны металл в дефиците, поэтому ему приходится довольствоваться малыми формами, и он достигает на этом поприще настоящих высот: его артистичные колье, броши и кольца были нарасхват у дам с тонким художественным вкусом. Они напоминали маленькие абстрактные скульптуры — это были яркие примеры так называемого «носимого искусства» (art to wear) — направления в дизайне одежды и бижутерии, когда каждая вещь представляет собой ценный арт-объект.
Бертойя сделал оригинальные обручальные кольца на свадьбу Рей и Чарльза Имз, Рут и Эдмунда Бэкон и на свою собственную свадьбу с Бригиттой. В свободное время в Кренбруке он занимался графикой — делал абстрактные монотипии и однажды послал сотню работ в Музей Гуггенхайма с просьбой дать им художественную оценку. Ответ его ошеломил: директор по закупкам приобрела все работы, часть для музейной коллекции, часть для себя.
В 1943 году Бертойя с семьей переезжает в Калифорнию вслед за Имзами и принимает самое активное участие в их экспериментах с клееной фанерой. Вместе они пытаются найти способ промышленного производства современной мебели из этого материала, который впоследствии стал одним из основных принципов промышленного производства мебели.
В результате в 1946 году Имзы выпустили под своим именем знаменитый стул DCW из клееной фанеры и нигде не упомянули о вкладе Бертойи в его создание. Он обиделся и порвал с ними отношения.
 |
 |
Это сотрудничество явно повлияло на работы семьи Эймс, что видно по их знаменитому стулу Wire Chair DKR-2, изготовленному для Vitra. Схожесть эта даже стала причиной судебных споров между «Knoll Associates, Inc», у которых был контракт с Гарри Бертойя и «Vitra», с которой работали Эймс. Однако гуманный суд постановил, что если учесть длительное сотрудничество Эймс и Бертойя, то определить авторство идеи для кого-то отдельно невозможно.
Но тут его отыскали другие его друзья по Кренбруку — супруги Кнолл. Для успеха своей мебельной компании они привлекали лучших передовых дизайнеров. И хотя Бертойя считал себя художником по металлу, они обратились к нему, так как верили в его гений. Они дали ему полный карт-бланш: Бертойя был вправе создать что угодно — предмет мебели, арт-объект, скульптуру из металла.
И в 1952 году он создает для Knoll необычайно изящный и действительно похожий на скульптуру стул из металлической сетки — Diamond Chair. «Когда смотришь на эти стулья, они кажутся сделанными из воздуха, словно скульптуры. Пространство словно пронизывает их насквозь», — говорил о своей мебели автор.
Эта необычная и лёгкая на вид сетчатая мебель стала прототипом для последующих многочисленных модификаций. Проволочный металлический каркас обеспечивает жёсткость и устойчивость конструкции, сиденье же поднято на удобную высоту и сделано, как правило, из кожи. Его стулья из металла сочетают, казалось бы, взаимоисключающие понятия — жёсткость и комфорт.
Вместе с моделью Diamond было выпущено еще несколько стульев и кресел, спроектированных Бертойей на основе металлической сетки, все они по сей день продаются Knoll. Кроме того, Бертойя сам спроектировал все необходимые для их производства инструменты. К слову, все эти кресла были ручной работы, так как в то время ещё не существовало достаточных технических средств для поточного производства металлических конструкций такой сложности.
Успех его первой мебельной коллекции, куда и вошли стул и кресло Diamond, был очень громким. Эту коллекцию, созданную в 1952 году и носившую имя своего создателя, поддержали и профессиональные критики, и потребители. Эта мебель нравилась, ее прекрасно покупали, она тут же прописалась и в гостиных напротив новомодных телевизоров, и на террасах, поскольку в этих креслах можно было часами любоваться звездами и отдыхать. Причем они в силу своего устройства подходили для людей разной комплекции — в них было удобно и стройным людям, и обладателям щедрых форм: Бертойя ставил перед собой задачу создать именно такую форму, оставлявшую возможность адаптации к ней.
,_new_york_1950-52_(1953).jpg) |
 |
Вскоре появилась детская версия кресла Diamond — у Бертойя было трое детей, и он был трепетным отцом (делами его наследия и фонда занимаются сейчас внуки). Коммерческий успех Diamond, как и других предметов из коллекции, принес своему создателю возможность сосредоточиться на искусстве, хотя еще много лет впоследствие Бертойя был активно включен в жизнь фабрики. «Желание иметь вокруг себя хороший дизайн — то же самое, что и желание жить хорошей жизнью», — всегда говорил он.
Мебель, которую Бертойя спроектировал для Knoll, с тех пор никогда не снималась с производства — сегодня в портфолио компании шесть созданных Бертойей моделей, не считая различных вариаций. Стул Diamond, выпущенный в 1952-м, сразу стал бестселлером и пользуется популярностью до сих пор.
Модели Bertoia, Bertoia Side и Diamond идеально подходят для оформления общественных пространств вроде бара, ресторана, лаунж-зоны отеля и даже библиотеки.
Лаконичные и визуально легкие стулья Гарри Бертойя в кафе, барах и ресторанах будут стильно дополнять деревянные столешницы столов и барных стоек. Комбинация холодного металла и теплой древесины делает интерьер многогранным и интересным.
В теплое время года многие рестораны открывают веранды или просто выносят столики на улицу. Неприхотливые стулья Bertoia, Bertoia Side и кресла Diamond становятся в таком случае просто незаменимыми: их металлический корпус легко справиться с капризами погоды. Шедевры мебельного дизайна хорошо подойдут и для оформления зоны вокруг бассейна. Кстати, на открытой солнечной площадке они отбрасывают интересные тени, которые могут стать завершающим штрихом в создании особой атмосферы.
Творения Гарри Бертойи отличает универсальность: деликатная прозрачность металлической сетки позволяет им, как хамелеонам, подстраиваться под любую обстановку. Однако и их можно раскрасить в яркие цвета. Например, с помощью подушек и мягких обивок сидений. Кроме того, можно использовать шкуры и декоративные пледы необычных расцветок.
Однако мебельное проектирование не было основным занятием Бертойи. Сам он называл себя скульптором, хотя и занимался графикой и создавал уникальные ювелирные украшения. В его наследии более 50 тысяч произведений искусства, при том, что прожил Бертойя всего 63 года.
После невероятного успеха своей первой мебельной коллекции Бертойя не стал продолжать дизайнерские опыты, но полностью посвятил себя скульптуре. Крайне успешная продажа коллекции Бертойя для «Knoll Associates, Inc» в течение всех 50-х годов, позволила мастеру полностью посвятить себя скульптуре и металлу. Компания Knoll платила ему большие комиссионные, и он купил старинный фермерский дом XIX века, а рядом, в бывшем амбаре организовал мастерскую, где уже мог беспрепятственно предаваться своим опытам с металлами. Он делал завораживающие скульптуры из бериллиевой меди, латуни и бронзы, напоминающие деревья, кораллы, одуванчики — всего несколько десятков тысяч работ. Сегодня они пользуются спросом у коллекционеров и регулярно выставляются на аукционных торгах, включая Sotheby's и Christie's.
В 1953 году архитектор Ээро Сааринен предложил Бертойе создать монументальную скульптуру для технического центра компании General Motors, здание которого строил Сааринен. Так начался еще один этап в жизни Бертойи: он стал скульптором-монументалистом, работал с крупнейшими архитекторами Америки и создал всего около 50 скульптур, которые устанавливались на площадях перед штаб-квартирами крупных корпораций, в зданиях университетов, банков, библиотек и аэропортов. Это были металлические фонтаны, деревья или целые стены, сваренные из металлических прутьев и планок. В 1955-м он создал одну из своих самых знаменитых работ — алтарь в капелле Массачусеттского технологического института (архитектор здания был Э. Сааринен). Из круглого отверстия в потолке ниспадают металлические нити с нанизанными на них бронзовыми планками, которые переливаются в лучах света.
В 1964 году в Нью-Йорке проходила Всемирная выставка, и компания Kodak установила перед своим павильоном семь позолоченных одуванчиков Бертойи. Композиция пользовалась бешеной популярностью, а одуванчики (Бертойя часто повторял этот мотив) стали с тех пор самой знаменитой и самой желанной скульптурой в наследии мастера, на аукционах за каждую отдают сотни тысяч долларов.
|
 |
В 1960 году Бертойя начал экспериментировать со звучащими скульптурами, сконструированными из металлических реек. Его завораживали вибрирующие, потусторонние звуки, которые издают металлические прутья и гонги при порывах ветра или при прикосновении к ним человеческих рук. Он делал их множество, из разных металлов, включая бериллиевую медь, от маленьких, высотой в несколько десятков сантиметров, до почти 6-метровых.
Это могли быть установленные в один или несколько вертикальных рядов металлические прутья или разной формы гонги. Некоторые прутья завершаются металлическими цилиндрами и каплями, которые благодаря своему весу усиливают колебание прутьев. Тональность зависела от толщины и частоты расположения прутьев. Бертойя так увлекся этим искусством, что переоборудовал свой амбар-мастерскую в акустическую студию, назвав ее Sonambient. Студия была заполнена звучащими скульптурами, здесь Бертойя и его сын Вэл давали концерты для знакомых, здесь же скульптор записал 11 музыкальных альбомов, которые сегодня оцифрованы и продаются через фонд его имени.
Сегодня Sonambient сохранился в прежнем виде, и сын Бертойи по-прежнему устраивает в нем концерты на звучащих скульптурах, при поддержке фонда имени отца, которым руководит его дочь Селия. Бертойя похоронен рядом с Sonambient, под одним из своих творений — гигантским гонгом. В 1978 году он умер от рака легких. Говорят, болезнь была спровоцирована ядовитыми парами бериллиевой меди, которую он использовал наиболее часто, считая ее лучшим материалом для своих работ.
Осенью 2016 года в нью-йоркском Музее искусства и дизайна (Museum of Art and Design) проходила выставка его графики и ювелирных украшений, сопровождаемая концертными записями, которые он делал, играя на своих музыкальных скульптурах.
Статья вышла в журнале «Мебельщик» № 3-4 за 2023 год