Если брать мебельный рынок, то после бума продаж в марте начался спад, который к концу весны составлял около 35%. Такие показатели сохранялись практически до середины августа, после чего рынок стал потихоньку оживать, и в сентябре начался вполне оптимистичный рост, который прожил недолго. После объявления «частичной мобилизации» в последующие две недели спрос просто замер. И только сейчас он понемногу начал оживать.
Говоря о мебельных фабриках, безусловно, как ни крути, сложнее тем, кто имел приличную долю европейских экспортных поставок либо частично работал для ИКЕА.
Так непростая ситуация у калининградских фабрик. Те из них, которые работали исключительно на европейский рынок и не имели сети продаж на материке, находятся в очень трудных условиях, и здесь я предвижу определенную долю банкротств. Что касается известных производителей из Калининграда, то они уже сегодня изыскивают варианты производства и продаж в текущей ситуации.
Да и экспорт российской мебели в дружественные страны тоже заметно подсел из-за укрепления рубля.
Крупным фабрикам, имеющим серьезные кредиты, взятые на развитие производства, тоже сейчас нелегко, но, надеюсь, что, по крайней мере, градообразующие и значимые для отрасли компании государство поддержит.
Мне кажется, что в текущей ситуации более высокий спад какое-то время будет наблюдаться в сегменте «эконом», так как продуктовая корзина в этом году ощутимо подорожала, а доходов пока не прибавилось. Более продаваемым, скорее, будет средний ценовой сегмент и «средний плюс».
Сейчас, как никогда, нет единства в ситуации на каждой отдельно взятой фабрике — кто-то работает на склад, который уже переполнен, а кто-то загружен 24/7 и чувствует себя прекрасно.
Будут ли банкротства компаний и сокращения сотрудников? Честно, не знаю. Возможно, но точно не в ближайшее время — ещё поборемся, а дальнейшее зависит от того, как долго будет длиться нестабильная ситуация, которая сдерживает спрос на обустройство дома, или как быстро люди к нестабильности привыкнут и начнут жить прежней жизнью.
Какой-то безработицы среди специалистов мебельной и деревообрабатывающей отрасли пока не наблюдается и не планируется, исключение — уволенные сотрудники комбинатов ИКЕА, которым трудно куда-либо устроиться в небольшом городе.
Сейчас наоборот наблюдается сложность с заменой на отдельных участках сотрудников, попавших под мобилизацию.
Самыми устойчивыми из мебельщиков остаются по-прежнему ремесленники, небольшие изготовители: заказы у многих из них есть всегда, а если заказов мало, то и расходная часть не такая солидная.
Вопросы поставки запасных частей для станков постепенно решаются. Сроки и цены, к сожалению, заметно выше прежних, но
Главное в устойчивости и рентабельности нашего рынка — это желание и потребность населения покупать мебель. Остальное — решаемо.
Безусловно, сильно пострадала деревообрабатывающая отрасль, особенно те её продукты, которые в продажах имеют высокую экспортную составляющую в направлении США и Европы. Здесь, в первую очередь я говорю о производителях фанеры, чей экспорт составлял порядка 80% от объёмов произведенной продукции. Да и отдельные производители плиты имели весомую долю экспорта.
Насколько быстро и на какой процент удастся восстановить экспортные продажи и вырастить потребность на внутреннем рынке, от этого зависит, в каком качестве и с какими объемами производства стабилизируется работа данных предприятий, многие из которых — градообразующие.
Светлана Ширяева
(Статья вышла в журнале «Мебельщик Сибири» № 17 за 2022 год)